Александр Рудяченко
2 января, 2022 — 15:02
- Твіт
Удивляюсь нашим записным националистам, которые категорически хулят то великого писателя Николая Гоголя, то выдающегося актера Михаила Щепкина — не только как украинских художников. Поэтому просто приведу несколько красноречивых эпизодов из их жизни.
***
Пересказывая слова отца (см. «Михаил Семенович Щепкин: 1788-1863 г.: Заметки его, письма, рассказы, материалы для биографии и родословная», Санкт-Петербург, 1914, стр. 367.), А.М.Щепкин утверждал, что летом 1851 г. на даче Михаила Семеновича Щепкина (1788-1863) Николай Васильевич Гоголь (1809-1852) писал главы второго тома «Мертвых душ». Вот как это – со слов самого знаменитого трагика – пересказывал сын:
– Однажды приехал Гоголь к Щепкину на дачу. В то время Щепкин жил с семьей в доме на 3-й Мещанской улице, 47, под Москвой – в Волынском (с 1960 г. – составляющая часть современных столичных районов Очаково-Матвеевский и Фили-Давыдково. – А.Р.) . Гоголь… сообщил, что планирует пожить, отдохнуть и немного поработать, а еще пообещал кое-что прочесть из «Мертвых душ». От последнего Щепкин пришел в восторг и на ухо всем об этом сообщал как секрет.
Но не успел Гоголь прожить и трех дней, как на пир к Щепкину приехал начинающий молодой литератор, которого отец мой характеризовал как человека внимательного, пронзительного и вообще несимпатичного. Когда все сошлись на вечерний чай, в столовую Гоголь вошел с Щепкиным под руку, о чем-то тихо рассказывая. Из всего было видно, что разговор этот Щепкину очень интересен. Лицо сияло радостью. Гоголь быстро окинул всех глазом, а, заметив новое лицо, нервно взял чашку с чаем, сел в самый дальний угол столовой и словно весь съежился. Лицо приобрело мрачное и злое выражение, все чаепитие просидел он молча, а за ужином объявил, что рано утром надо в Москву по делам.
Так и не вышло чтение его новейших произведений. После того случая к Щепкину на мещанскую слободу Гоголь заезжал еще несколько раз, но таким веселым, каким отец видел его раньше, литератор никогда уже не был. Наведываясь, подозрительно Гоголь осматривал всех присутствующих и был уже не тот Гоголь. Случалось, тронет Щепкина гостя каким-нибудь рассказом, Гоголь слегка улыбнется, но немедленно снова нахмурится, а потом погрузится в себя.
***
Гоголь всегда благосклонно относился к Щепкину. Оба они знали и любили Малороссию и охотно говорили о ней, сидя в дальнем углу гостиной в доме Щепкина. Касались они и обычаев, и одежды украинцев, и их блюд. Прислушиваясь к разговорам, можно было услышать: вареники, голубцы, паляницы, — тогда их лица сияли улыбками.
Из рассказов Щепкина Гоголь иногда заимствовал черты для персонажей в своих рассказах, а иногда полностью вставлял целую историю в произведение. Так, Щепкин рассказал литератору о городничем, которому нашлось место в плотной толпе, сравнив его с лакомым куском, попавшим в полный желудок. Так, реплику капитана-исправника (начальник уездной полиции. — О.Р.): «Полюбите нас черненькими, а беленькими нас кто-нибудь полюбит»- подсказал Гоголю именно Щепкин. Не берусь утверждать, что Гоголь всегда охотно принимал советы Щепкина, но последний всегда проявлял собственное мнение искренне, ничего не скрывая.
***
Продолжу цитировать по библиографическому раритету «Михаил Семенович Щепкин: 1788-1863 г.: Заметки его, письма, рассказы, материалы для биографии и родословная» (Стр. 346) А.М.Щепкина, как тот описал последнюю встречу Щепкина с Гоголем:
– На днях посетил Гоголя. Он сидит, пишет что-нибудь.
– Неужели все это вы прочли? – спрашиваю я, осматривая библиотеку.
– Все это нужно прочесть, – отвечал он.
– Зачем надо? – переспрашиваю я. – Так много всего написано для спасения души, а ничего не сказано нового, чего не было бы в Евангелии.
Тогда Гоголь вынужденно отшутился, произнеся что-то вроде: какой шутник! Тем временем я продолжал:
– Я и заповеди для себя сократил до двух: люби Бога и люби ближнего, как самого себя. — А потом, — говорил мне М.С.Щепкин, — рассказал я Гоголю такой случай.
Ехал я из Харькова однажды, когда были открыты мощи Св. Митрофания (речь идет о событиях 1831 г., когда раку Св. Митрофана Воронежского для осмотра нетленного тела открывал святитель Преосвященный Антоний вместе с другими членами комиссии Святейшего Синода, убедившись в чудодейственном ходатайстве святителя Митрофана возле Престола Божия, в том же году Синод причислил святителя Митрофана к лику святых (О.Р.). Дай, думаю, заеду в Воронеж, собственными глазами захотелось увидеть, на что способна вера человеческая. Приезжаю в город, утро чудесное, и – скорее в церковь. Дорогой встретился мне человек с ушатом, а в ведре что-то дерется. Смотрю – стерлядь! В голове мелькнуло: в церковь еще успею: выторговал, купил рыбку и принес домой. Потом в церковь пошел, а по дороге так восхищался, что никогда не забыть.
Стояло прекрасное утро. Ступил я в храм. А народу аж толпится, и такая преданность, такая вера, что сам я умилился до слез и молиться взялся: «Господи, Боже мой! Весь этот народ пришел тебя молить о собственных нуждах, бедах и болезнях. Только один я ничего не прошу, а только молюсь слезно! Неужели тебе нужно, Боже, чтобы мы так нуждались? Дал ты нам, Господи, прекрасную природу, и я наслаждаюсь ею, и благодарю тебя от всего сердца».
И тогда Гоголь схватился с места и схватил меня в объятия, воскликнув:
— Михаил Семенович, всегда оставайтесь при этом!
***
Поскольку болезнь прогрессировала и великий актер не мог больше запоминать роли, летом 1863 г. по рекомендациям врачей Михаил Щепкин отправился лечиться в Ялту. По воспоминаниям прямой ученицы мастера, русской актрисы Александры Ивановны Шуберт-Яновской (1827-1909), по причине поездки именно в Ялту были… надежды при случае встретиться с императрицей, которая отдыхала в Ливадии.
Как утверждала А.И.Шуберт-Яновская:
— Тлела у него надежда на обещанную графом Алексеем Константиновичем Толстым (1817-1875) аудиенцию у царицы, жившей тогда в Ливадии. Щепкин хотел рассказать о трудностях московской театральной школы, о злоупотреблениях дирекции и тяжелой судьбе молодых артистов. Разумеется, все осталось в надежде, в Ливадию его не допустили. Так ему, голубушка, благородная миссия и не удалась.
По дороге в Крым смертельно больной Щепкин вынужденно давал представления, — в Нижнем Новгороде, в Царицыне, в Таганроге. Приплыв пароходом к Керчи, выдающийся актер поддался уговорам антрепренерки мадам А.П.Жарской и сыграл два спектакля по двум выдающимся украинским драматургам — Николаю Гоголю и Ивану Котляревскому — соответственно: «Ревизор» и «Москаль-чарівник». Из-за плохого самочувствия мастера третий спектакль отменили. Недомогая, по дороге в Ялту Щепкин даже отказался от приглашения мариниста Ивана Айвазовского (1817-1900; см. здесь https://www.ukrinform.ua/rubric-culture/3006880-ivan-ajvazovskij-1-korol… и здесь — https://www.ukrinform.ua/rubric-culture/3008011-ivan-ajvazovskij-2-car-m…) посетить его выставку в Феодосии.
В Ялте актер остановился 9 (21) июля 1863 г. в доме своих искренних друзей — управляющего Императорским поместьем в Ливадии Якова Лазаревского (1829-1880) и главврача города Ялты, украинского поэта-сатирика Степана Руданского (1833-187). Казалось, больному стало немного лучше. И вдруг князь М.С.Воронцов прислал за трагиком коляску, чтобы гостя привезли в его Алупкинский дворец. Ведь на следующий вечер у Воронцовых должны были собраться гости, так что дружелюбный хозяин просил Михаила Щепкина прочесть отрывок из… «Мертвых душ». Но во время выступления Михаилу Семеновичу стало хуже. Осмотрев актера, врач констатировал: положение серьезное. Испугавшись, 14 (26) июля 1863 г. графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова (1792-1880) выдворила знаменитость из Ливадии… в отель.
***
Вот из-за чего последние три дня жизни 75-летний трагик пролежал в ялтинском отеле «Бристоль» на улице Бульварной, 12 (теперь — ул. Рузвельта, 10) и буквально на глазах угасал. Как ни горько это констатировать, но великий актер умирал в одиночестве, под звуки веселой бальной музыки, которая с первого этажа, где находился трактир, звучала в приоткрытом окне его номера на втором этаже.
Почти все последние сутки М.С.Щепкин находился в небытии, но вдруг пришел в себя. Его верный слуга и друг Александр Григорьевич Алмазов потом рассказывал, что, преодолевая одышку, в тот трагический день, в полдень, 11 (23) августа 1863 г. Михаил Семенович вдруг встал и начал самостоятельно одеваться.
– Куда это вы? – спросил слуга.
– К Гоголю.
– Господь с Вами! Николай Васильевич одиннадцать лет как скончался.
– Умер? Вот оно что.
От неожиданности Михаил Семенович Щепкин опустил голову, медленно опустился в кресло, отвернулся лицом к стене и замолчал навсегда. Смерть мастера в гостинице «Бристоль» 11 (23) августа 1863 г. констатировал городской врач Ялты Степан Руданский: «Апоплексия артиста московского театра М.С.Щепкина, которая сначала оказалась в утрате памяти мест, так что пациент сначала не понимал, где он, затем в потере памяти лиц, а под конец в потере и самосознания; больной умер в забвении”.
Да-да, именно тот классик украинской литературы Степан Руданский, которому мы, кроме прочего, благодарны за стихотворение (1856), ставшее известным романсом «Повій, вітре, на Вкраїну…» (1872) композитора Людмилы Александровой, который в свое время украшал репертуар Ивана Козловского, Анатолия Соловьяненко, Татьяны Цихоцкой, ВИА «Свитязь» и «Чумаки».
Александр РУДЯЧЕНКО
Рубрика:
